Интервью журналистки Малохат Эшонкуловой радио Озодлик

Мы был на шийпане в кишлаке Саноат Хазараспского района. Там собирают хлопок студенты колледжа сельского хозяйства, их расположили на ночлег в этом шийпане. Двое ребят, кипятили чай в очаге. Мы с ними коротко поговорили. Потом побеседовали с девушками из колледжа сельского хозяйства, которых разместили в детском саду. Мы у них расспрашивали об условиях проживания, есть-ли норма, сделали фото и видеосъемку. Позже, когда мы проводили беседу со студентами колледжа бытового обслуживания, которые ночевали в домике поливальщика, он находится в начале поля, на нас было совершенно очень быстрое нападение оперативников, приехавших на двух машинах «Нексия». Они были в гражданской одежде, только один из них был в милицейской форме. Мы сначала не поняли, подумали что это учителя колледжа. Они очень быстро напали на нас. Скрутили руки отобрали фото и видео аппараты и затолкали в машины. Меня огорчило одно обстоятельство. С нами были местный водитель, который сопровождал нас. Его сын, молодой парень 23 лет сидел с отцом в машине, авто похожая на РАФ. Оперативники скрутили и их обоих. И вот в процессе применения силы, этот парень получили удар по голове. У него со лба потекла кровь. Елена Урлаева просила, чтобы ему оказали медицинскую помощь или вызвали скорую помощь, но этого не было сделано.

В 8 часов утра 29 сентября нас привезли в отделение внутренних дел Хазараспского района Хорезмской области. Мы узнали, что эти люди в гражданском, являются оперативными сотрудниками из отдела уголовного розыска.

Правда, в стране нет «Закона о милиции». Но по их внутренним правилам поведения сотрудников Министерства внутренних дел они должны были показать документы и представиться. И если бы мы, при этом, оказали сопротивление, то наверное тогда правильно было-бы применить силу. А тут… и вот парень получил увечья!

Мы там находились с 8 часов утра…в общей сложности 14 часов. Каждого из нас держали в разных кабинетах. Я находилась в кабинете зам начальника отделения. Елена Урлаева в другой комнате, местный водитель и его сын тоже в отдельных кабинетах.

В течение 14-ти часов из которых я там находилась, где-то 13 часов меня допрашивали 3 сотрудника милиции. Один из них, заместитель начальника милиции, другого звали Отабой, третьего звали Фаррух. Никто из них не называл себя, они так обращались друг к другу.

Нас обвиняли — «Вы продаете Родину».

Ну как мы продаем Родину? Ведь есть обращение к населению инспекции Министерства социального обеспечения и профсоюзов и они распространяют листовки о том, что нельзя применять принудительный труд , просят население сообщать на горячии линии о наличии таких случаев. В стране это происходит. Так, кто против Родины- мы или ваши действия?

Они отвечают- Вы приехали с утра пораньше, скрытно.

Да, мы приехали ранним утром, потому что хотели поговорить со сборщиками об условиях их проживания до того как они уйдут на поле.

В процессе допросов против нас применили еще очень унизительную процедуру, унижающую человеческое и женское достоинство. Через 3 часа после нашего задержания, они привели из района врача гинеколога для гинекологического осмотра. Женщина гинеколог по имени Мехриниссо Шокирова пришла еще с одной женщиной. Сотрудники милиции не смогли найти у нас флешку. И вот они решили с помощью гинеколога найти эти флешки в наших женских органах.

Я говорила: «Это ведь техника, если на нее попадет влажность она ведь станет ненужным мусором. Они не стали слушать».

Тогда я обратилась к гинекологу: «Опа, они мужчины, мы с Вами женщины, здесь может быть инфекция, это вопреки медицинской этике, отвезите нас в гинекологическое отделение или в роддом, я не возражаю, проведите проверку, только на гинекологическом кресле. Только не здесь. Это очень стыдно

Она ответила: «Вы не беспокойтесь, мы часто занимаемся такими делами. Это долго не будет. За 2-3 минуты управимся».

И провела осмотр. Где? Прямо там, на столе.

Мне приказали раздеться. Как мама родила. Женщина пришедшая с гинекологом, осмотрела мои вещи до последней ниточки. Врач провела гинекологический осмотр так как это проводится с женщинами. Сначала с медицинскими приборами, такой прибор с зеркальцем, потом рукой в перчатке. Потом обратилась к сотрудникам внутренних дел и сказала, все чисто, никакой флешки нет.

Я сказала, ведь при задержании у нас забрали фотоаппарат, сказали выньте все из карманов, я вытащила 3 флешки, адаптер, я ведь говорила что у нас ничего больше нет. С Урлаевой тоже провели такую-же процедуру. Это вот такая очень оскорбительная сторона

Еще хочу сказать, когда меня проверяли, почему то взяли для анализа из меня вещества, потом поместили в целлофаны. Что они поместили в наш организм? Что они взяли у нас? Не знаю. Как можно назвать ее гинекологом, если она Вас проверяет на столе в кабинете заместителя начальника милиции. Разве может быть более оскорбительная процедура против человека, против женщины?

Еще я хочу обратить внимание. Вот нас проверили, обыскивали, не нашли флешки с фотоматериалами. Хочу Вам приоткрыть одну вещь. Показать, что местному населению надоело такое отношения властей. Мы обратились к местным людям и попросили их, если сотрудники милиции нападут на нас и удалят все снимки, нам надо сохранить флешки, нужна помощь. Один из местных жителей (из-за безопасности не раскрываю его имени) согласился это сделать. Этот человек следовал за нами. Когда нас задерживали, я успела вынуть флешку из фотоаппарата, поместила в прозрачный целлофан и выбросила в траву. Местные люди увидели это. Ведь они могли отдать флешку милиции. От нас для местного населения нет никакой пользы, но местный хокимият, прокуратура и милиция может для них быть полезными. Но человек не стал делать это. Он подобрали флэшку и сохранил до нашего освобождения. Вы думаете почему? Потому что несправедливость и беззаконие властей стоит у людей поперек горла.

(Перевод с узбекского)
www.eltuz.com