Книгу «Прерванный полет» Рустам Усманов писал в 1995 году, когда его проблемы с властью только начинались. Успешный бизнесмен и создатель первого частного банка в Узбекистане Рустам Усманов, тогда еще был вхож в самые высокие кабинеты в Ташкенте. Он был лично знаком с президентом Каримовым, министром внутренних дел Алматовым и другими высокими чинами.

Но он не смог вписаться во властную элиту Узбекистана, так как был сделан из  другого теста. Он был недостаточно циничным, недостаточно лживым, слишком независимым и не до такой степени алчным и бессовестным, чтобы его признали своим.

В своей книге, которую мы частично намерены опубликовать он пишет: «Я понял, что в наше время мало уметь работать и зарабатывать. Надо еще научиться делить заработанное с чиновниками. Но я не умел и не хотел делать этого. Я наивно полагал, что раз львиную долю заработанного я отдаю государству  в виде налогов, значит государство обязано защитить меня от всех остальных поборов. Можно жить честно, честно зарабатывать, притом не просто на жизнь, а и стать  миллионером. Я достиг этой цели. Но это было очень и очень трудно.

Уставной капитал Рустамбанка, которым владел Усманов вместе с женой и старшим сыном в 1995 году составлял 1,2 млн долларов США.

В 1998 году, в канун пятидесятилетия, миллионера Рустам Усманова арестовали и приговорили к 14 годам заключения за экономические преступления. В 2012 году его срок был произвольно продлен еще на пять лет лишения свободы за надуманные нарушения тюремных правил. Почему власть не желает выпускать бизнесмена Рустам Усманова нам не известно. Мы хотим напомнить о горькой судьбе этого человека, находящегося в заключении вот уже 17 лет.

Рустам Усманов

Прерванный полет

Вместо Предисловия

ЮБИЛЕЙ

Сегодня у меня юбилей. Ровно два года назад, в Ташкенте состоялась встреча предпринимателей с Президентом Республики Узбекистан. Мое выступление на встрече было третьим по счету – что само по себе считалось очень почетным. Пока я шел к трибуне, президент, обращаясь к присутствующим, заметил:

• Наверное, знаете Рустамжона. Он президент первого в Узбекистане частного банка. Кроме того, известный критик нашего правительства. Послушаем, что он скажет…

Одобрительный тон президента спутал мои карты. По совету друзей я подготовил доклад, в котором пел дифирамбы ему и его команде.

Ислам Каримов не мог не знать о содержании моего выступления, он ждал его- в том виде, в котором оно готовилось. Снисходительные интонации уверенного в своей силе лидера подействовали на меня однозначно. Первоначальный текст выступления я забыл начисто и начал сразу с критики.

• Я, так сказать, в духе времени, подготовил к этой встрече положительный доклад. Но почему-то, пока шел к трибуне, докладывать раздумал. Мне кажется, мы здесь собрались для другого- чтобы открыто обменяться мнениями по наболевшим вопросам. Поэтому заранее прошу извинить меня за возможную резкость суждений…

Качество меда, производимого в нашем пчеловодческом колхозе, соответствует международным стандартам. Не так давно нашли хороших покупателей в Саудовской Аравии. Контракт заключили еще в начале 1993 года. Прошел уже почти год, а мы до сих пор не можем отправить свой мед покупателям за границей. Не дают бюрократы- таможенники. Ладно. Раз невозможно экспортировать мед, решили продавать его на месте. Но и здесь масса проблем, высунешь нос за ворота колхоза- ОБХСС тут как тут. Обдерут, как липку. Им объясняешь, что мед- не социалистическая собственность, а коллективная. Не будем же мы сами себя обворовывать, это же абсурд. Но никакие аргументы не помогают…

Раньше, устав бороться с бюрократами, можно было написать статью в газету. После публикации становилось легче дышать. Теперь даже этого нельзя сделать…

Тут президент перебил:

• Почему не печатают, кто препятствует?

О том, что в республике существует жесточайшая система фискального надзора за средствами массовой информации, знали все, кроме президента. Во всяком случае, он всегда говорил, что в Узбекистане нет никакой цензуры. В своих бесчисленных он не уставал повторять, что Конституция и Закон и печати позволяют каждому иметь собственное мнение, и никто не имеет права нарушать Законы Узбекистана. Как же мне сейчас во всеуслышание заявить, что ни одна строчка не публикуется в газетах республики без санкции цензуры.

Я сыграл роль простодушного дурачка.

• Журналисты говорят, что этого человека называют цензором…

Опасения мои были обоснованы, и это подтвердил сам президент:

• Бегижон Рахманович! Пожалуйста, разберитесь с этим. В Узбекистане нет никакой цензуры.

Президент, дав поручение зампредседателю Госконтроля республики, успокился и опять приготовился внимательно слушать. Я понял, что выхожу за рамки «приличного» поведения в верхних эшелонах власти. Надо закругляться. Но если после реплики президента я сяду на место, то окажусь трусом в глазах присутствующих.

Я продолжал говорить, как ни в чем не бывало. О готовности зхападных партнеров предоставить «Рустамбанку» большие кредиты, о необходимости конвертации иностранной валюты, закупке товаров и последующем экспорте их из республики. Доказывал, что только открытая рыночная экономика имеет право на существование, но никак не «директивная», существующая в условиях постоянной угрозы запретов и госэкспроприации. Обращаясь к президенту, я ломился в открытую дверь:

• Развяжите нам руки – мы превратим нашу республику в великую страну. От предпринимателей ждут и требуют конкретных действий. И бьют по рукам, провоцируют на нарушение законов. А жаловаться некому. В газетах критика не проходит, наши письма до президента не доходят. Попасть к вам на прием сложнее, чем попасть на Луну. У кого искать защиты, поддержки?

Каримов встал с места, давая понять что время мое истекло. Я вышел из-за трибуны и направился в зал. Он рукой остановил меня:

• С сегодняшнего дня мои двери открыты для вас в любое время.

Я вернулся на свое место почти окрыленный, до слез тронутый вниманием и пониманием президента.

Никак не предполагал я в тем минуты, что через полгода мой сын сядет в тюрьму. А еще ровно через год- день в день- арестуют и меня. И попаду я в тот самый подвал, где сидел мой сын. Все это было впереди.

А пока со всех сторон зала заседаний Кабинета Министров Узбекистана на меня с одобрением смотрели люди- знакомые и незнакомые, сидящие пожимали мне руки.  Кто искренне, от чистого сердца, а кто – из зависти, конъюнктурных соображений, на всякий случай.  Я был героем дня. После меня выступали другие предприниматели. Встреча закончилась большим выступлением президента, который пообещал бизнесменам республики золотые горы.

В начале 1994 года эту встречу дважды показывали по республиканскому телевидению. Можно сказать, я стал знаменит. Правда, в видеозаписи вырезали мои слова о цензуре.

Так я впервые столкнулся с двойной моралью чиновников высокого ранга. Моя наивность в то время, поистине младенческий взгляд на вопросы большой политики достойны сегодня восхищения, если не жалости.

Но тогда, в начале 1994 года, я не придал особого значения преподнесенному мне уроку политического лицемерия.

Январь 1994 года ста знаменит принятием правительством республики ряда кардинальных решений по углублению экономических реформ в Узбекистане. Главным из них был Указ Президента от 21 января 1994 года «О защите частного предпринимательства в республике», который можно было считать поворотным в судьбе страны. Было упразднено ОБХСС. Таможенный комитет был ликвидирован и объединен с налоговым. Указ запрещал вмешательство органов власти во внутренние дела предпринимателей. В общем, поднятые мной на встрече с президентом вопросы были решены.  По крайней мере-  если оценивать их решение по опубликованным указам и постановлениям правительства.

В феврале 1994 года в Ташкенте состоялся Международный экономический форум. Я получил приглашение принять в нем участие. Во время встречи президент издалека заметил меня и подошел. (Подойти мне к нему было невозможно. Плотное кольцо охраны исключало такую возможность). Здороваясь за руку, спросил коротко: «Теперь-то вы довольны?». Это был недвусмысленный намек на то, что в принятии последних решений по экономической реформе в республике он учел и мое мнение.

Вечером я с гордостью рассказал о внимании главы государства ко мне. Жена тихо заметила: «Нельзя ходить близко к шаху. Можно снискать гнев шаха. Нельзя быть далеко от шаха- можешь остаться без милости шаха. Исчезнув из поля зрения шаха, можешь вызвать ненависть его окружения. Шах как костер в морозную погоду. Близко подойдешь- сгоришь. Далеко уйдешь- замерзнешь».

Предупреждение жены оказалось пророческим. День 24 декабря 1994 года оказался переломным в моей жизни. В этом был виноват я сам.

Все говорили мне об одном: «Президент дал тебе возможность делать деньги Поднял тебя так высоко, что в ближайшее время тебя никто не достанет. Брось свои дон-кихотские замашки. Все слова о счастье народа, интересах независимого государства- чушь собачья. Во все времена вожди и политики оправдывали ими свои бесчинства и беззаконие. Президент ждет от тебя благодарности. Ты не думай, что критикуя его систему, ты помогаешь ему. Наоборот, мешаешь ему и его окружению. Они пришли к власти не для борьбы за счастье народа. У них тоже есть семьи, дети. Не будь дураком, делай деньги, пока есть возможность. И не забывай делиться с теми, кто тебя поднял. Ты должен работать не на народ Узбекистана, а на своих хозяев».

Я не верил этим словам. У меня были другие взгляды на жизнь. Они не изменились и по сей день. Надеюсь, останутся неизменными до конца моих дней.

Я не борец за счастье народа. Я простой человек. И мне не чужды простые человеческие чувства- совесть, достоинство, честь. Когда меня унижают, я защищаюсь. Это не борьба, а инстинкт самосохранения, самозащиты. Я никогда не боролся против кого-то или за что-то. Я защищался. Если мои поступки казались кому-то борьбой за народное счастье, в этом нет ни моей вины, ни моей заслуги.

Каждый должен не бороться за абстрактное «народное счастье», а защищать себя, свою семью, своих родных, близких друзей. Многие этого не умеют делать. Они в пожизненном рабстве у самих себя – ради куска белого хлеба, карьеры, сиюминутной выгоды. Ради всего этого многие готовы предать свое человеческое «я», свое достоинство, о существовании которого сами порой не подозревают.

Создавая человека, Аллах сказал: «Не делай зла другому, не позволяй делать зло себе». Эту заповедь я свято чту. Никому зла не делаю, стараюсь, чтобы и мне его не причиняли.

Мои оппоненты качали головой и говорили: «Тебя жалко. Тебя сломают. Законы джунглей безжалостны». Что ж, от судьбы не уйдешь. Но моя жизнь- это моя жизнь. И в ответе за нее я только перед самим собой, своими родными и друзьями. Больше- не перед кем.

В книге, которую я решил написать, я постараюсь по возможности честно и не без утайки рассказать о допущенных мною ошибках. Может быть кому-то пригодится.

Все описанные ниже события происходили в действительности. Я не писатель, и добавлять «художественного вымысла» к фактам бог таланта не дал. Поэтому рассказывать обо все пришлось как есть, как было…